РБК-ТВ: Как поручение Владимира Путина повлияет на венчурный рынок

Юрий Таманцев: Терять средства из госбюджета на неудачных инвестициях теперь будет проще. Более того, допустимость этого будет закреплена в соответствующих правовых актах.

Елена Кочемасова: Ты, наверно, немного вольно интерпретируешь итог встречи Президента с членами наблюдательного совета Агентства стратегических инициатив.

Юрий Таманцев: Нет, вот документ. По его итогу сказано: обеспечить внесение изменений в нормативно-правую базу, определяющих допустимых случаев и объемов невозврата венчурных инвестиций, осуществляемых с использованием средств государственного бюджета Российской Федерации. То есть, получается, в некоторых случаях будет допускаться потеря государственных денег. Что не так?

Елена Кочемасова: Ну давай разбираться. Поручение, как я уже сказала, приняли после встречи Президента с членами членами наблюдательного совета Агентства стратегических инициатив. Она прошла в понедельник за закрытыми дверями. Перед главой государства выступил его помощник, бывший глава Министерства экономического развития Андрей Белоусов и посетовал на проблемы с венчурным финансированием в России. По его словам, оно совершенно необходимо для развития страны, но инвесторы от него убегают. Этот факт Белоусов пояснил так: «венчурное финансирование — это когда компания входит в капитал стартапов, ничего не понимая в рынке. В результате: восемь неудач и две удачи, которые перекрывают эти восемь неудач. Но у нас, к сожалению, так устроено законодательство, что за эти восемь неудач с бюджетными деньгами можно получить двадцать лет». Имеется ввиду тюрьмы.

Юрий Таманцев: То есть, по сути, помощник главы государства, как ты говоришь, посетовал на то, что контрольные органы добросовестно выполняют свою работу и не дают терять бюджетные деньги. Я правильно понял?

Елена Кочемасова: Правильно или неправильно ты понял, но доводы Андрея Белоусова были услышаны. Правда отмечено, что должны быть ограничения на использование бюджетных денег в венчурных проектах. К слову, о необходимости послабления в этой сфере экономисты говорили давно. Вот, например, как результаты встреч прокомментировал у себя в «Твиттере» Глава Счетной палаты Алексей Кудрин: «Обратите внимание на это поручение. Излишне сложное, нетерпимое к предпринимательскому риску регулирование сделало госденьги неприемлемыми для стартапов. И это тоже барьер для роста экономики, и для развития регионов, и серьезный ограничитель для вузов».

Юрий Таманцев: Никто же не спорит с тем, что вкладывать деньги в стартапы можно. Это действительно в конечном счете может принести выгоду. Тот же «Яндекс» когда-то существовал на уровне стартапа. А теперь это поставщик идей и технологий. Но причем тут государственные деньги? К тому же венчурный рынок в России и так растет. В прошлом году прирост по отношению к 2017-му году — полтора раза, а его обеъм превысил 714 миллионов долларов. И, по данным РВК (Российской венчурной компании), половина этой суммы — деньги частных инвесторов из России. Хотя отличие от зарубежных рынков у нас все же есть. Наши инвесторы аккуратнее. По данным компании Decide в России чаще вкладывают в проекты на поздней стадии, а не в только что зародившийся стартап. Среди крупнейших инвестиций прошлого года вложения в два известных агрегатора на такси и проект дополнительной реальности для автомобилей.

Елена Кочемасова: Ну, в том то и дело. У нас боятся инвестировать в рисковые активы. Это именно то, о чем говорил Андрей Белоусов. А откуда молодому стартапу взять деньги, кроме как не на венчурном рынке? А разговор о государственных деньгах зашел не случайно. Еще в 2017-м году госкорпорациям было поручено создавать венчурные фонды. И в прошлом году по разным оценкам от трети до 40% всех сделок были совершены именно за счет госкорпораций. Так что в этом мы тоже отличаемся от заграницы. Деньги на этом рынке в значительной степени не частные. В РВК не исключают, что в будущем госфонды могут составить и половину всего рынка. И теперь, по всей видимости, им работать станет проще, а значит деньги могут получить и начинающие, более рисковые стартапы.

Юрий Таманцев: Это все, конечно звучит замечательно, очень прогрессивно. Но что хочу напомнить — мы говорим о бюджетных деньгах. Это ими будут рисковать. И кто, и как будет контролировать игру госфондов на венчурном рынке, которые многие сравнивают с лотереей. Кстати, даже глава РОСНАНО Анатолий Чубайс говорит, что надо готовиться к возможным неудачам, хотя инициативу, разумеется, поддерживает.

Анатолий Чубайс, Председатель Правления ООО «УК «РОСНАНО»: Мы говорим с вами про инновационную сферу. Она по определению является сверхвысокорискованной просто потому, что она — инновационная сфера. Но риски, умноженные на риски, приводят к очень простому результату: минимум действий. А всем очевидно, что масштабы, уровень развития, масштаб влияния всей инновационной сферы в России сегодня в десятки раз ниже, чем должна была бы быть. В этом смысле полноценное исполнение этого поручения, конечно повлияло бы на аппетит частных технологических инвесторов к инвестициям в нашей сфере. У нас, кстати говоря, с государственным деньгами ситуация довольно позитивная в том числе. Последнее крупное решение, я имею ввиду нас — проект «Цифровая экономика», тут серьезнейшие бюджетные средства разворачиваются, а вот с частными технологическими инвесторами ситуация более чем сдержанная.

Юрий Таманцев: Итак, на одной чаше весом — бюджетные деньги, на другой — IT-индустрия и, возможно, будущие технологические прорывы. Как все же следует действовать государству?

Елена Кочемасова: Да, поговорим об этом с экспертом. На прямой связи со студией программы «Что это значит» по «Скайпу» Виталий Полехин, президент Национальной ассоциации бизнес-ангелов, венчурный инвестор. Виталий Александрович, здравствуйте.

Виталий Полехин, президент Национальной ассоциации бизнес-ангелов, венчурный инвестор: Здравствуйте.

Елена Кочемасова: Около 80% инвестиций не приносят доходы или вовсе не имеют возможности окупиться, зато остальные 20% приносят большие доходы. Но, опять же, это неточно. Риск оправдан, когда речь о деньгах налогоплательщиков? Что ваш опыт подсказывает?

Виталий Полехин: Опыт подсказывает, что портфельный подход в венчурных инвестициях дает возможность не терять деньги. И те, например, 20% стартапов, то есть, например, 2 из 10 проинвестированных, которые выживают, которые вырастают в десятки раз, они, конечно же, окупают те неудачные инвестиции, которые были произведены в другие стартапы. И определенный подход к портфельно-венчурным инвестициям он, конечно же, показывает то, что можно инвестировать в технологические стартапы, можно создавать фундамент новой экономики, но при это не терять деньги. И речь здесь идет скорее о том, что сейчас нет, с точки контролирующих органов, именно портфельного подхода. Потому что оцениваются инвестиции в каждый конкретный стартап. И не учитывается то, что в принципе, с точки зрения портфеля, фонд может заработал что-то, либо не потерял деньги, а анализируется каждая конкретная сделка и поэтому, например, стартап, который погиб, а таких большинство, конечно воспринимается, как определенная неудача, скорее всего даже как, возможно, попытка, может быть, недобросовестных каких-то действий со стороны управляющих фондов. И поэтому, когда управляющий фондом думает о той или иной сделке, и если у них в управлении есть государственные деньги, то они думают не о том, какой может быть задел для новой экономики может этот стартап дать,а думают о том, каким образом на эту сделку может посмотреть Счетная палата или прокурор. И поэтому, конечно же, об этом все говорят достаточно давно и вот этот шаг, который сейчас сделан — он может привести к серьезным изменениям. Развитые экономики, если мы говорим о США, существенная часть — это государственные деньги, это фонды: пенсионные фонды, пожарных, учителей, которые направляются на венчурные инвестиции. Если мы берем Китай, то не то, что существенная часть, а большинство, если не все финансирование венчурного рынка происходит за счет госсредств. И Китай, несмотря на существенное отставание от США, удалось за короткие сроки именно государственными деньгами взрастить ведущую венчурную экосистему в мире.

Елена Кочемасова: Хорошо, договорились. Риск уместен. Как должны выглядеть вот эти ограничители по венчурным и прямым инвестициям? Допустимый объем невозврата бюджетных денег — это какой? И в каких случаях большие потери допустимы? То, в чем поручил разобраться президент.

Виталий Полехин: Допустимы потери в конкретной компании, причем без ограничений. Но именно по портфелю, то есть, если мы берем какой-то портфель из нескольких компаний, конечно же, доходность по портфелю должна быть, либо деньги не должны быть потеряны. Значит, все-таки, проблема заключается именно в том, что сейчас нет даже допустимых потерь именно в конкретной компании. И даже когда анализируются, например, те или иные действия фондов с государственными деньгами, либо, допустим, полностью государственных фондов, то выхватываются какие-то отдельные сделки, какие-то отдельные проекты, которые потерпели неудачи, и, соответственно, ставятся в пример, как «смотрите во что они инвестируют». Например, самая частая претензия контролирующих органов то, что, например, венчурная инвестиция была сделана в компанию, которая находилась в предбанкротном состоянии. И это является причиной почему в дальнейшем управляющие могут преследоваться. Хотя все стартапы — они находятся в предбанкротном состоянии. Конечно же, именно изменение подхода — оно является ключевым.

Елена Кочемасова: Важный вопрос. Вы упомянули про пенсионные фонды. Вот скажите, не пенсионные ли деньги первым делом бросят в топку. Еще в 2016-м году правительство было готово разрешить пенсионным фондам вкладываться в венчурные проекты. Притом, что сами они были не в восторге от этой идеи. Начинать ли нам уже как то беспокоиться за наши пенсии?

Виталий Полехин: Ну сейчас, на самом деле, проблемы с государственными деньгами, которые готовы давать в венчур, нет. Сейчас есть проблема с профессиональными управляющими, которые не готовы брать эти деньги, потому что видят риски. И сейчас есть проблема с теми управляющими, которые взяли в управление государственные деньги или напрямую управляют государственными фондами, которые действуют очень осторожно, потому что понимают, что любые действия, любая неудачная инвестиция — она будет рассмотрена, как, в общем-то, как попытка недобросовестных определенных действий. Поэтому именно не разрешение терять деньги, а именно изменение подхода к анализу этих венчурных сделок и портфельному анализу действия того или иного фонда или размещения государственных денег, оно должно изменить подход. И тогда профессиональные управляющие будут готовы брать больше государственных денег и будет больше инвестиций в рисковые, но высокотехнологичные проекты, которые потом превращаются в большие быстрорастущие компании, которые поднимают экономику.

Елена Кочемасова: Я правильно вас поняла? Если нет, то поправьте. Сейчас вряд ли можно назвать деятельность многочисленных госфондов, которые занимаются инвестициями венчурными. Можно ли назвать их деятельность успешной или нет?

Виталий Полехин: Есть существенные моменты, которые позволяют говорить о том, что в любом случае их деятельность развивает рынок. Государственных денег на венчурном рынке достаточно много, по отношению к частным. Но вот эта связка между государственными деньгами, которыми финансируется рынок, и тем, что у нас большинство все-таки корпорации с государственным участием, либо госкорпорации, то она может, в общем-то, существенно изменить ситуацию. К сожалению, надеяться только на частные деньги вообще невозможно. Учитывая, что если мы даже берем не пример Китая, где в основном государственными деньгами венчурная экономика поднялась, а даже, например, тот же США, то прежде, чем частные деньги стали занимать существенную часть, это, конечно же, были и госзаказы, это, конечно же, были и в большинстве случаев государственные деньги, которые финансировали. Поэтому это очень тяжелая тема. И я думаю, что воспринимать буквально это, что сейчас будет попытка разрешить терять государственные деньги — это, на самом деле, не так. Все-таки речь идет об изменении подхода к анализу этих сделок.

Елена Кочемасова: Виталий, спасибо Вам большое, спасибо большое. Посмотрим, благородное ли дело риск. Виталий Полехин, президент Национальной ассоциации бизнес-ангелов, венчурный инвестор был на связи.

Источник: РБК-ТВ, программа «Что это значит?» , 29 октября 2019